Rashid Johnson: Не боится быть уязвимым
Следите за новостями по этой теме!
Подписаться на «Раритет: Искусство и Антиквариат»
Рашид Джонсон, известный современный художник, недавно дал интервью телеканалу CBS в рамках своей большой ретроспективной выставки, проходящей в музее Соломона Гуггенхайма. Эта выставка называется "A Poem for Deep Thinkers" ("Поэма для думающих глубоко"). Экспозиция разместилась в особом спиралевидном здании музея, спроектированном архитектором Фрэнком Ллойдом Райтом. В её составе — скульптуры, картины, видео и даже висящие в воздухе растения.
Джонсон называет свою выставку своеобразной встречей семьи — правда, как подчеркнул художник, такие встречи почти всегда бывают довольно сложными. Он провёл журналистку Алину Чо по залам и показал один из своих самых известных проектов — инсталляцию "Anxious Audience" ("Тревожная аудитория"), которая в 2019 году была продана на аукционе Christie's за 879 тысяч долларов.
В разговоре зашла речь и о тревоге. Чо спросила: "Разве вы сами не говорили, что были рождены тревожным?" — на что художник без колебаний ответил: "О да, так было с самого начала. Моя тревога — отражение моего страха. Я боюсь… Зато я точно знаю, чего не боюсь. Я не боюсь быть уязвимым".
Джонсон рассказал, что одним из главных методов в его работе стала не только добавка красок и форм, но и процесс вычитания — он часто счищает, вырезает, отнимает лишнее. Художник признался, что искусство стало первой вещью за пределами семьи, которую он по-настоящему полюбил. По словам Джонсона, занятие искусством позволяет человеку удовлетворять любопытство, а значит — даёт шанс на радость длиною в жизнь.
Рашид Джонсон — современный художник, который решил сыграть с публикой в откровенность, не боясь выставлять на показ свои страхи и уязвимость. Его ретроспектива в Гуггенхайме под названием "Поэма для думающих глубоко" — не просто выставка, а демонстративное семейное собрание, где каждое произведение — персонаж с тяжелым прошлым. В залах музея растут не только скульптуры, но и тревожность, которую Джонсон не скрывает даже в эфире центрального канала. Его нашумевшая "Тревожная аудитория" уже разошлась по коллекциям за сотни тысяч долларов, а сам художник продолжает делить своё беспокойство со зрителями, умело вычитая всё лишнее из своих работ и из себя самого. За этим стоит простая истина: страхи можно монетизировать — главное, чтобы публика была готова увидеть не привычное героическое страдание, а честную уязвимость, от которой никуда не деться ни в зале музея, ни в жизни. Джонсон преподносит искусство как способ удовлетворения любопытства и поиска радости, пока публика, разрываемая между желанием понять и страхом быть понятым, выбирает место в этой тревожной семейной хронике.