Разрывы романтических отношений способны в прямом смысле потрясти мозг молодых людей — об этом свидетельствуют результаты исследования, опубликованного в Journal of Affective Disorders. Участники — молодые люди 18–25 лет, для которых расставание стало травматичным опытом, — проявляли повышенную активность гиппокампа и амигдалы, когда им показывали изображения, связанные с их бывшими отношениями. В качестве стимулов использовались фотографии их бывших партнёров, а также нейтральные изображения. Эти зоны мозга связаны с эмоциональной памятью, выявлением угроз и обработкой значимых событий. Реакция мозга зависела от детали самой драматической ситуации: кто был инициатором, чувствовал ли себя человек преданным или продолжал лелеять светлые воспоминания о прошлом романе.
Разрывы в юношеском возрасте часто становятся ключевым событием, так как именно в этот период формируются первый серьёзный опыт привязанности, ощущение поддержки и близости. После расставания молодые люди сталкиваются с ураганом негативных эмоций: горем, тревогой, заниженной самооценкой, иногда даже симптомами, схожими с посттравматическим стрессом. Если отношения были важны и значимы, последствия могут включать трудности с доверием к будущим партнёрам или переосмысление взглядов на любовь и преданность.
Тем не менее, отдельные исследуемые признавались, что после разрыва у них появлялся шанс на личностный рост и лучшее понимание того, что им нужно в отношениях. Всё зависит от качества прошлых отношений, причин расставания и от наличия поддержки со стороны окружающих.
Авторы работы — коллектив под руководством A.S.J. Van der Watt — решили выяснить, какова нейробиологическая основа этого явления. 94 человека, страдающие посттравматическими симптомами, были разделены на три группы: первая считала расставание с любимым самым тяжёлым событием в своей жизни, вторая испытала физическое или сексуальное насилие, третья — другой стресс, не дотягивающий до клинической травмы по критериям DSM-5. Все прошли тесты на депрессию, травматизацию в детстве, стиль привязанности и эмоциональные переживания по поводу бывших отношений.
Во время МРТ-сканирования участникам показывали как нейтральные картинки, так и изображения, напоминающие о травме, включая собственных бывших. Оказалось, что мозг переживших разрыв реагирует на снимки своих экс-партнёров примерно так же, как мозг испытавших насилие реагирует на травматические стимулы. Активность инсуля (тоже зона обработки эмоций) оказалась не столь стабильной.
Обнаружилось и влияние личных факторов: сильнейшая мозговая реакция наблюдалась у тех, кто не был инициатором разрыва, чувствовал предательство или продолжал хорошо относиться к «бывшим». Также выявлены связи с особенностями привязанности, детскими психотравмами и даже сексуальной ориентацией.
Ведущие авторы призывают считать разрывы отношений значимым травматическим событием. Однако отмечают, что работа фокусировалась на небольшой группе молодых людей – нельзя гарантировать, что такие результаты можно распространить на любую демографическую категорию.
Исследование «Hippocampus, amygdala, and insula activation in response to romantic relationship dissolution stimuli: A case-case-control fMRI study on emerging adult students» выполнила команда под руководством A.S.J. Van der Watt.
Сначала придумали боль разлуки, потом доказали: мозг молодого перца после расставания активничает почти как на войне. Группа исследователей под руководством Van der Watt не поленилась собрать 94 расстроенных любовью участника и прогнать их через МРТ-сканер. Кто-то тосковал по бывшим, кто-то пережил насилие физическое или сексуальное, кто-то другой стресс — чтобы сравнить, чем мозги отличаются в разных ситуациях.
В итоге у тех, кто страдал после любви, зажигалась амигдала и гиппокамп. Причём если тебя бросили, предали или ты до сих пор холишь воспоминания — ждите «нейроПТСР». Мозговая реакция буквально сопоставима с теми, что наблюдаются у жертв атак. Страшно? Тогда ещё: детские травмы, стиль привязанности и даже сексуальная ориентация — всё это тоже играет роль в интенсивности мозгового шторма.
Эксперимент оказался мал и юн — всё на молодых, взрослые могут пока потренироваться на кошачьих мемах. Тем не менее, наука настаивает: разбитое сердце — диагноз вполне медицинский, хотя соцсети обещали только чёрный плейлист. Кому платили за исследование — науке, ностальгии или бывшим производителям шоколада — остаётся загадкой.