Нарциссы и одиночество: научная зависимость

Люди с нарциссическими чертами чаще ощущают себя исключёнными из социума, и причина тут не только в их восприимчивости, но и в том, как окружающие реагируют на такое поведение. К такому выводу пришли исследователи, опубликовавшие работу в Journal of Personality & Social Psychology. Остракизм, то есть игнорирование или исключение, известен своей психологической болезненностью и серьёзными негативными последствиями. Статья фокусируется на так называемом грандиозном нарциссизме — сочетании болезненного стремления к восхищению с агрессивной враждебностью к окружающим. В отличие от ранних работ, описывающих яростную реакцию нарциссов на исключение, здесь ученые выяснили: исключают их нередко сразу и чаще, чем остальных.

Авторы — Christiane M. Büttner и коллеги — выделили три механизма связи нарциссизма и остракизма: нарциссы слишком остро реагируют на намёки на исключение (воспринимают всё слишком лично), их стиль общения сам по себе приводит к действительному игнорированию, а после постоянного исключения нарциссические черты только крепнут.

В основу своих выводов авторы положили масштабный анализ: национальное исследование среди немцев (1592 взрослых), опрос почти 500 жителей США с ежедневной фиксацией случаев изоляции в течение 14 дней, серию соцэкспериментов и даже 14-летнее наблюдение за более чем 77 000 участников в Новой Зеландии.

В первой части немцев просили заполнить стандартную анкету по нарциссизму (NARQ-S), которая выявляет стремление к восхищению и конкурирующую враждебность (например, утверждения вроде «Большинство людей — неудачники»). Также участников спросили, как часто за последние два месяца они чувствовали себя изолированными. Для чистоты результата учитывали и их самооценку.

В США почти 500 участников на протяжении двух недель через приложение фиксировали ежедневные случаи исключения и параллельно проходили длинный тест на нарциссизм. Выяснилось: оба аспекта нарциссизма (и восхищение собой, и враждебная конкуренция) ассоциируются с большим числом ежедневных эпизодов изоляции. Однако люди с нарциссизмом чуть переоценивают частоту, с которой их "выносят за скобки" — и больше помнят о прошлом игнорировании, чем оно было на самом деле. При этом нарциссы не считают, что их исключают чаще, чем других, — завышение касается только их личных субъективных воспоминаний.

В третьей серии экспериментов участников помещали в онлайн-игру Cyberball, где моделировали полное или частичное исключение, а потом спрашивали об уровне их включённости в группу. Оказалось, нарциссы не чаще других видят себя исключёнными, если это происходит явно, но гораздо чаще чувствуют игнор в неясных, неоднозначных ситуациях.

Затем проверяли обратный механизм — склонность нарциссов вызывать у окружающих желание дистанцироваться. Испытуемым предъявляли описания или короткие видео потенциальных членов команды, в которых были нарциссические черты, и спрашивали, насколько хотят их видеть в коллективе. Итог: таких людей выбирали в группу заметно реже, особенно если степень враждебной конкуренции была высокой.

И, наконец, длинное 14-летнее исследование в Новой Зеландии подтвердило: нарциссизм и социальное исключение взаимно подпитывают друг друга год за годом.

Вывод: у людей с нарциссизмом реально больше исключения — и по их ощущениям, и объективно. Грандиозный нарциссизм усиливает уязвимость к остракизму, а регулярные акты социального отвержения только закрепляют у человека эту черту, запуская замкнутый круг. Самое интересное, что речь не о клинических случаях, а о вполне "обычных" членах общества — студентах, офисных работниках, соседях по подъезду.