Псилоцибин и кетамин ломают мозг грызуну: нейропептиды тоскуют

Новое исследование, опубликованное в Journal of Psychopharmacology, показало: одна-единственная доза псилоцибина способна в корне изменить генный "пейзаж" гипоталамуса крысы. И это не просто химия, а вмешательство в системы управления настроением, аппетитом и стрессом. В то время как кетамин проявил куда более скромную активность. Значит, оба психоделика действуют на мозг по-разному, хоть оба изучают как потенциальные быстрые антидепрессанты.
Псилоцибин – это природное вещество из "волшебных" грибов, родом из психоделической субкультуры, ныне – объект судьбоносных исследований. Кетамин же – синтетик, созданный изначально как обезболивающее. Но оба тревожат древнейшие структуры мозга вроде гипоталамуса, отвечающего за голод, сон и эмоции.
Учёные из Польши и Великобритании работали с крысами Wistar-Han, которых щедро напоили псилоцибином (2 и 10 мг/кг) либо кетамином (10 мг/кг). Контрольной группе достался физиологический раствор для баланса. Через неделю животных усыпили и извлекли гипоталамус – в лучших традициях лабораторных исследований. Далее: традиционный PCR-анализ для измерения уровней мРНК, чтобы проверить, как изменилось производство различных нейропептидов и их рецепторов.
В исследованный набор вошли как старые знакомцы, так и малоизвестные вещества: несфатин-1, фоениксин, спексин, нейромедин U и некоторые другие – они регулируют голод, стресс, поведенческие реакции. Эксперимент показал: псилоцибин (особенно крупная доза) вызывает мощные сдвиги – повышается экспрессия мРНК для фоениксина, предшественника несфатина-1 (NUCB2), нейропептида S, а также ряда рецепторов (GPR173, NPSR, MC4R). Одновременно резко растёт активность определённых серотониновых рецепторов. Единственным "упавшим" оказался нейромедин U – антагонист аппетита, его выработка снизилась. Такая смута – когда и подавители, и стимуляторы аппетита усиливаются параллельно – говорит о сложной и парадоксальной природе действия психоделиков.
Кетамин, на фоне этого бардака, выглядел почти скромно: он усилил производство всего пары пептидов, серьёзно не тронув ни нейропептиды, ни серотониновые рецепторы. Это лишь подтверждает различные механизмы: если псилоцибин трогает серотониновую систему, то кетамин атакует рецепторы глутамата (NMDA) – важнейшие для памяти, обучения и пластичности мозга.
Авторы предполагают, что найденные изменения могут быть связаны с потенциальной пользой псилоцибина при лечении депрессии и анорексии. Например, одиночная доза уже показала положительный эффект у женщин с анорексией. Пусть крысы не страдают искажённым образом тела, но механизмы регуляции питания у них сравнимы с человеческими. Даже так, пока ясно лишь одно: количество изменённых мРНК не даёт нам понимания – как это сказывается на поведение или эмоциональное состояние. Протеинов и поведения крысам не замеряли — нужна новая серия экспериментов, чтобы разобраться, стали ли крысы радостнее, агрессивнее или наоборот – ушли в голодный запой.
Авторы честно признают недостатки: крысы и люди одинаково плохо осознают суть своего существования, но у человека анорексия и депрессия — штуки сложные и многослойные. Кроме того, в работе участвовало мало животных, и анализ ограничился лишь мРНК. Но всё равно — работа поднимает важный вопрос: что происходит в глубинах мозга под действием психоделиков, если раньше лезли только в кору?
Следующий шаг — проверить, проявляются ли эти молекулярные штормы в поведении или гормонах. Сыграет ли роль хронический приём, стереотипы питания или индивидуальные особенности? Если данные подтвердятся, учёные смогут объяснить – как психоделики меняют аппетит, баланс в организме и, возможно, укажут путь к новым антидепрессантам.