Тихое закрытие галереи Smithsonian Latino: искусство против политики

20 августа пятничным утром у иллюстратора Фелипе Галиндо Гомеса, более известного как Feggo, начался не с кофе, а с тревожного письма от друга словами: «Ты это видел?» — и ссылкой на список Белого дома, где в числе «опасных» для общественного спокойствия экспозиций оказался и его рисунок. Вот так, почти комично: работа «4 июля с южной границы», которая, казалось бы, просто иллюстрирует мечты о свободе, вдруг становится почти политическим преступлением.

С 2022 года иллюстрация Галиндо висела в галерее Molina Family Latino в Национальном музее американской истории. Здесь временно обосновался строящийся Национальный музей американских латиносов, но под нынешней администрацией Трампа его будущее туманно. И вот теперь — галерея неожиданно и без лишнего шума закрывается на девять месяцев, официально ради подготовки к празднованию 250-летия независимости США. На деле же — экспозицию «¡Presente! Латино-история США» свернули на четыре месяца раньше срока, как раз после того, как ее попала под президентский прицел. Сомнения возникают у всех — слишком уж совпало с публикацией пресловутого списка и мартовским указом Трампа урезать финансирование музея.

Для Галиндо это повод срочно ехать в Вашингтон — проверить, висит ли еще его работа. Но вместо экспозиции — табличка: «Откроемся весной 2026 года». Официальный представитель музея поясняет: мы готовимся к масштабной программе «Our Shared Future: 250», готовим новое шоу о салсе «¡Puro Ritmo!», а закрыли зал, чтобы безопасно убрать старую выставку и подготовить пространство к ремонту. Тем временем руководство предпочло мягкую тему про сальсу вместо скандальной выставки про молодежные движения латиносов, чтобы не злить консерваторов.

Такой поворот событий означает, что галерея будет заперта даже во время Месяца испаноязычного наследия. Для Национального музея американских латиносов это — потеря единственного физического пространства. Директор музея Хорхе Заманийо называет Molina Gallery «первой попыткой» воплотить идею музея. Но судьбу галереи, кажется, больше решают не музейщики, а политики.

В кулуарах никто прямо не признается, что президентский «наезд» на музей повлиял на сроки его закрытия. Но Белый дом требует, чтобы выставки к 250-летию «отражали единство и прогресс», а все планы музеев согласовывались с задачами специальной рабочей группы — ну а что ещё делать в юбилей страны. Три художника, чьи работы оказались в фокусе этого «списка Белого дома», родились в Мексике. Федеральная власть давит, музей молчит — каковы будут гарантии авторам, и что будет с искусством, которое власти не по душе?

Галиндо, обсуждая с персоналом фразу «мы ротируем экспозицию», невесело интересуется: это теперь новый эвфемизм для слова «цензура»? Администрация уже инициировала ревизию всех выставок музейного комплекса Смитсона в рамках подготовки к годовщине декларации независимости, обещая поправить «неудобный» контент. Бумажная волокита, патетика и попытки сделать искусство максимально безопасным и полезным.

Галиндо вспоминает: его иллюстрация уже публиковалась в книге «Manhatitlan: Переплетение культур Мексики и США». «Я показывал тогда, как чувствую тему иммиграции», — объясняет он. В 90-е администрация Клинтона уже строила границы, ставила заборы. Мальчик, выглядывающий через красно-белый забор на фейерверки, — символ мечты. «Искусство должно заставлять думать. Это не угроза. Но фрустрирует, когда власть делает вид, что это опасно», — грустит художник.