Последняя малоизвестная роль Шукшина: "Если хочешь быть счастливым"
Следите за новостями по этой теме!
Подписаться на «Культура TODAY / Зарубежная культура»
Забытая роль Василия Шукшина в фильме, о котором никто не помнит — до абсурда жизненная история с нотками черного юмора. В 1974 году, почти инкогнито, вышла лирико-героическая лента «Если хочешь быть счастливым». Главный режиссер — Николай Губенко, а в одной из ролей, своего рода "призраке на чужом празднике", оказался сам Шукшин — вот только мало кто это заметил.
Фильм рассказывает о наших неизменных героях-вертолётчиках, которые спасают людей из затопленной индийской деревни. Всё, как обычно: советские пилоты — молодцы, американцы — трусы, французы — сразу сломались. Эпизод "американского пилота" доверили опытному вертолётчику Анатолию Саммелю, который до этого ловил космонавтов на Байконуре. Его обрядили в оранжевый комбез (у нас таких не было), литовцы изобразили американский экипаж, а Ми-8 загримировали под машину Сикорского. Для поджога использовали чёрный шлак — чтобы американский вертолёт смотрелся драматичнее (и горел красивее, чем французы). Но свой кинодебют Саммель увидел лишь мельком — в монтаже его почти вырезали.
А вот среди спасшейся массы возник призрак Шукшина. Его участие выяснилось для Саммеля только в кинотеатре. Шукшин сыграл простого рабочего — отца «юбилейного» 100-тысячного жителя вымышленного города. На интервью он рубил правду-матку: «Был бы я на вашем месте, я бы такой фильм снял! Только вот правду — это штука сложная…» На камеру герой раз за разом пытается выкроить откровение, объяснить, почему во внешнем благополучии что-то прогнивает. Классический шукшинский персонаж: всё против потока, неслит с ним, спорит: «Я бы рассказал… о жизни, но не для телевидения!»
Сцена с Федосеевой-Шукшиной — острое социальное киноромэо: она с лицом внутренне опустошённой хозяйки квартиры, он — мучительно ищущий смысл. Этот эпизод выбивался из общего тьфу, официоза ленты.
Примечание в стиле черной хроники: экипаж реального вертолета, игравшего в фильме, погиб вскоре после съемок. В титрах их имена выделены траурной рамкой, так что трагизм даже в технических деталях.
Кино, которое не посмотрел даже сам актер. Зато афишу можно повесить.
Режиссер Губенко срежиссировал шаблонную по духу советскую агитку: героизм, международная выставка, подбитый француз, "настоящий советский Ми-8" в шкуре Сикорского. Весь фильм – как реферат по идеологии: наши спасают, американцы задыхаются в дыму, французские вертолеты уходят в музей.
В закулисье дела анекдотичные: литовцы изображают янки, горящий вертолет кормят горящим шлаком, Саммеля наряжают в немыслимый комбез – чтобы отличить не меньше, чем в учебнике по вражеским армиям. Настоящая Америка до сих пор не в курсе собственного авиапарка.
Шукшин влетает ударом в картину – не на митинг, а чтобы сыграть рабочего с нытьём и срывами. Главная мысль: душа тоскует, золото не радует, премию дают, а счастья нет. Для советского кинематографа – целая революция, хотя в монтажной всё округлили и отполировали.
Финал на крови: экипаж вертолета, сыгравший "героизм", погибает практически сразу после съёмок. В титры — траурная рамка. Символизм уровня "Вернуть будущее нельзя". Генеральная линия: про счастье, которого нет, и правду, которая не нужна ни государству, ни телевидению. Черный юмор, который СССР не осознал.
В новостнике не хватило только лозунга: "Не дошёл до зрителя – да и фиг с тобой!"