Кровавая драма Павла Морозенко: актёр, которого утопил Дон

Тихий Дон, кажется, шептал что-то злое и мрачное, когда актёр Павел Морозенко нырнул в его воды. В 1967 году на советских экранах появился фильм Владимира Мотыля "Женя, Женечка и 'катюша'" — лента, с которой морока была такая, что любой чиновник начинал чесать затылок: за что дал добро? Война — не так чтобы война, да и герои какие-то не из брошюр по патриотизму: уж больно живые.
Но народ, 24 миллиона зрителей, глядел и не чесал ни головы, ни репутации. Потом оказалось — судьбы самих актёров уж слишком смахивают на сценарии их ролей. Вот Олег Даль, который сыграл Женю Колышкина, прихватил инфаркт в 39; Галина Фигловская, вся такая Женя Земляникина, так и не одолела свой путь к звёздам — застопорилась у больничной койки. А Павел Морозенко, сержант Зырянов, через десять лет после Даля улёгся в могилу, словно сцена из той же военной драмы.
Морозенко носил форму так, что самому Сталину стало бы завидно: от солдата до генерала — у него получалось всё. Парень из Донбасса поступил в киевский театральный институт, шуруя по массовкам и эпизодам — и вдруг ему падает с неба роль моряка, влюбленного в девушку из Италии, которую, что бы вы думали, играет Людмила Гурченко. Критика ворчит, что Гурченко — опять Гурченко, а вот Морозенко — молодец и красавец.
Потом были годы героев: строители, полярники, лётчики на экране и даже Григорий Мелехов на сцене ростовского театра. Большого кинокарьерного взрыва после "Жени..." не вышло, зато поди ж ты — в 80-х дошёл до звания генерала на экране. В начале перестройки его приглашает главный в московском театре Маяковского — дескать, Павел, иди к нам. Влился, заиграл, снялся даже в "ЗнаТоКах" — где каждый знает, кто кого подозревает.
А потом — отпуск. Лето 1991, Дон, родной и опасный. Павел плавает, как рыбка, но возвращается молчаливым, холодным и уже не к ближайшим друзьям, а к неизвестности. Через день выловили. Тихий Дон — не такой уж и тихий.
С тех пор Павел Морозенко прописан на Донбассе — правда, уже навечно. 52 года — и что-то словно вырезано из грубого советского сценария: герой погибает бесславно, но народ помнит лицо.