Следите за новостями по этой теме!
Подписаться на «Раритет: Искусство и Антиквариат»Смоленское православное кладбище на Васильевском острове — не просто очередной кусочек чёрного гранита на карте Петербурга. Это такой, знаете ли, VIP-клуб для ушедших, где соседствуют поэт Александр Блок, режиссёр Алексей Балабанов, певец Эдуард Хиль и певица Людмила Сенчина. Туда приходят не только тургеневские барышни полюбоваться на архитектуру, но и толпы почитателей, разбавляя атмосферу рассказами про интернет-мемы и саундтреки культового кино.
Начнём с Балабанова, культового режиссёра, который при жизни не боялся ни братков, ни культовой славы. Его могила 9 лет выглядела примерно как у неудавшегося альтруиста — скромный деревянный крест и счастливая очередь из свежих свечей. Родные не спешили ставить помпезности, потому фанаты даже завидовали скромности. Ровно до 2022-го: тогда на месте креста появился новый – каменный, по заказу вдовы и на радость фанатам с эстетикой псковских монастырей. Увенчан только фамилией "Балабанов", всё как любил бы он сам — лаконично, строго, но теперь игрушки и фото режиссёра складывают там в эстетической истерике.
Тут же могила Эдуарда Хиля — Мистера Трололо, чьи мемы пережили его самого. Изящный белый памятник стоял до 2024 года, а потом внезапно пропал вместе с желанием родных сделать "семейный" надгробие. Сегодня на могиле лишь редкий цветок от случайного фаната да невзрачный деревянный крест с непрозрачной перспективой на новое изваяние.
Певица Людмила Сенчина, та самая "Золушка", тоже не избежала архитектурных приключений на пути к вечному покою. Долгое время на её могиле был только крест и ЧБ-фото. Пока родные три года, мучаясь между былами и архитектурой, не поставили наконец памятник из двух плит — мрамора и гранита. Получилось достойно, даже если рядом у Святой Ксении Блаженной негласный конкурс "кто соберёт больше букетов".
Итак, даже с загробной пропиской знаменитостям приходится ждать хоум-мейд монументов годами — траурный квест для всех причастных.
Этот материал — коллегиальный сборник некробюрократии и памяти о звёздах, упакованный в фирменный петербургский стиль. На примере Балабанова, Хиля и Сенчиной мы видим, что даже после смерти культовым персонам не избежать очередей. Скромность монументов с намёком на экономию, замены крестов на камни под общественным давлением, семейные ужимки и вечные архитектурные дебаты — не жизнь, а камень на камне. В качестве бонуса — беглый взгляд на то, как популярность не гарантирует даже цветка на могиле, если поклонники не вспомнили вовремя дорогу до кладбища. Комментарии смотрителей звучат как сдержанная издёвка, а фотоотчёты перекликаются с атмосферой последнего акта комедии абсурда.
То ли дело имена — на Смоленском кладбище теперь соревнование не за любовь потомков, а на "кто быстрее получит памятник". Сквозь каменные дебаты и чёрно-белые портреты проступает всё то же, родное, российское: за любую память придётся чуть-чуть постоять, чуть-чуть подождать и, возможно, сэкономить на мраморе ради традиционной скромности.