- Завтра после работы заходи ко мне в гости. Я тебя накормлю и оттрахаю, - сказала она. После чего подумала и добавила: - Два раза.
- Мы же вроде к зубному собирались, - улыбнувшись, ответил он. - У меня скоро белки во рту заведутся.
- Ага. Летяги.
- Я когда тебя проводил сегодня, обнаружил, что трусы на изнанку напялил. Ладно хоть не при всех раздевался. Ты, кстати, меня два раза накормишь или оттрахаешь?
Ленка хихикнула и приложила трубку к другому уху.
- А я тебе точно не надоела еще? - ехидно спросила она.
- Завтра объясню, при личной встрече. Знаешь, что такое апатия? Говорят - это отношение к сексу в первые пять минут после секса. Брешут?
- Брешут. Ну пока, крыс. Буду я дрыханьки.
- Пока, зайчатина. Я тоже пойду. Почту завтра проверю - черт с ней. Ты на пузе или на попе лежишь?
- На пузе.
- Значит, целую в попу:
Он нажал на серую кнопочку, на которой белым было выведено "o/off". Вытянулся на полкухни, зевнул и прошлепал до кровати. На секунду захотелось включить компьютер - вдруг чего-нибудь важное по электронной почте пришло? Нет, на фиг, все завтра. Подождут.
Фотографии: их много, плывут, плывут мимо. Где-то щелкает магнит, прижимающий пленку, мигают отсветы. Желтый, пурпурный, голубой, щелк, желтый, пурпурно-голубой, щелк, щелк, желто-пурпурно-голубой: На всех снимках - одно и то же. Порнуха. Домашние вакханалии садо-мазохистов, женщины какие-то в коже, грязные мужики, голые части тел. Групповухи, фетишизм, зоофилия. На всех фотографиях порнуха:
Подушка смялась и прижалась к спинке кровати. Дамир встряхнул головой и стащил с себя промокшую майку. Блин, приснится же! Вот что значит за гроши вкалывать оператором в фотомагазине.
Он в темноте улыбнулся своим кошмарам. Убрал пальцами "накипь" из уголков глаз и шлепнулся спиной на простынь:
Через три дня Дамир с Ленкой собрали минимум шмоток, сели в трамвайчик и покатили в сторону железнодорожного вокзала. Он все-таки уговорил ее поехать на очередной конвент писателей-фантастов в Екатеринбург.
- Ну сам подумай, чего я там буду делать? - отнекивалась она. - Вы там о своей белиберде литературной опять трепаться начнете и напьетесь в стельку. Напьетесь ведь?
- Ну напьемся, конечно. Но я зато с тобой жить буду. Вдвоем, в номере мы будем вдвоем.
- А там стены тонкие, поди?
- Мне до лампочки! Кому не понравится - пойдут пастись.
Когда вылезали из трамвая, Ленка испачкала джинсы и долго материлась себе под нос.
- Ты почему ругаешься, как сапожник? - спокойно спросил ее Дамир.
- Да потому что теперь у тебя будет девушка в грязных джинсах!
- Ну и что?
- Разонравится она тебе и ты ее бросишь.
- Разве чистота одежды как-то связана с фригидностью?
- Причем тут фригидность?
- При том, что я от тебя отвяжусь, только если ты перестанешь меня хотеть.
- Во дурак.
Вошли в здание вокзала. Он же у нас лучший в России считается, вокзал-то. Вбухали половину городского бюджета на строительство. Красота. Зато кварплату подняли, и проезд в общественном транспорте подорожал - чтоб народ не расслаблялся.
- Через двадцать минут поезд, - сказала Ленка, глянув на табло. - Покурим?
- Угу. Пошли только на платформу сразу.
А вот лифты здесь действительно презентабельные. И просторные к тому же, чистенькие. Их много. Никто и не заметит, если один встанет минут на семь:
Даже когда они стояли на платформе и жадно глотали никотин, Дамир еще чувствовал жар ее тела. Осталась также легкая дрожь в ногах.
- Маньяк, - коротко сказала Ленка, с шумом выпуская струйку дыма.
- Ты первая меня схватила, - сыто промямлил он.
- А ты мог бы и сопротивляться для приличия.
- Еще чего. Калории на всякую ерунду тратить.
- А так будто не потратил калорий.
- Ха! Это же на полезное дело.
- Конечно, - она улыбнулась, - ты же у нас мастер спорта международного класса по сексу.
- Ой, ладно отстань, - фыркнул он. - Я с немкой сто лет назад каплю полямурил. Сама-то вон:
- Хенде хох! - Ленка глумливо вытаращила глаза.
- Иди ты! Сама полпланеты в будуар таскала. Что, тяжело в ученье?..
- Поезд вон выворачивает.
Солнце накалило асфальт на перроне до липковатого состояния. Дамир купил бутылку минералки и пару пива.
Вагон со скрипом остановился. На купе денег у них не хватило, пришлось протаскиваться в душную плацкарту. Рядом оказались сухонький дедуля и женщина средних лет, по-видимому, торговка.
- Вот одна верхняя, одна нижняя у вас, - сразу затарахтела она. - А то я не могу наверху спать - упала в детстве и не могу больше. А дед-то вон залезет и храпит там себе.
Дед смущенно зафыркал и улыбнулся. Состав дернулся и покатился.
Дамир с Ленкой разложили вещи, переоделись и залегли в спячку до самой ночи. Все же рутина рабочих дней изматывает человека до костей:
Когда проснулись, сразу пошли в тамбур курить. Поезд сильно качало из стороны в сторону, и им то и дело приходилось поддерживать друг друга. За грязным окном мелькали редкие синие светлячки семафоров - проезжали какой-то полустанок.
- Я обожаю ездить на поездах, - сказал Дамир, выпуская дым. - Особенно ночью. Не могу спать. Все дрыхнут, а я не могу.
- Почему это? - Вагон тряхнуло, и Ленка ухватилась за его рукав.
- Сам не знаю, будто внутри что-то включается. Люблю.
- Я тебя.
- Что?
- Я тебя люблю.
Железные колеса загромыхали на стрелке. Он притянул Ленку к себе, так, что почувствовал острые соски ее грудок, взял за бедра. Состав резко повело на повороте.
- Интересно, что люди скажут, если мы сейчас возьмем, залезем на нашу верхнюю полку, разденемся и станем трахаться? - прошептал Дамир прямо в ухо Ленке.
- Проверим? - Она игриво провела рукой по низу его живота.
- Ну-ну.
- Не, я серьезно. Слабо?
- Да я ж тебя сейчас прямо здесь изнасилую, развратница!
- Я буду сопротивляться только для приличия:
- А что, может, и вправду пойдем на полку?
- Пошли.
Он уже расстегнул молнию на ее джинсах и гладил горячий лобок. Вагон снова дернуло.
Они бешено посмотрели друг на друга и открыли дверь, чтобы идти на свое место. Тут Ленка вдруг слегка отстранила Дамира и сказала:

- Знаешь, ты ведь тоже можешь доставлять людям радость. Просто об этом не нужно забывать.
- Не понял. Ты к чему это?
- Не знаю зачем, но я вспомнила тот день, когда мы с тобой чуть не расстались. Извини. Дуреха я у тебя, да?
- Пойдем, дуреха. - Он взялся за ручку двери.
- И еще, - быстро сказала Ленка, - мы не поженимся. Никогда.
Это было утверждение. Не вопрос, не просьба - именно утверждение.
- Почему не поженимся?
- Пошленько.
- Пойдем:
Пробравшись между спящими людьми, они достали из сумки бутылку минеральной воды, глотнули, забрались на верхнюю полку и стали раздевать друг друга. Локти, коленки и голова все время обо что-то стукались, поезд все набирал и набирал скорость.
Когда Дамир, бешено дыша, стал тонуть в Ленке, снизу заверещала женщина:
- Ох, все святые! Глядите, что делается! Ибуться при всем честном народе! Ибуться!
На соседнем месте проснулся дед и со сна округлил глазки от зрелища. Потом зафыркал, заулыбался и стал устраиваться поудобнее, чтобы ничего интересного не пропустить.
- Ибуться! - орала баба.
- Ай да молодежь, - качал головой старик.
- Проводника позовите! Милицию!
- Воистину ибуться!
Внизу послышался звон разбитого стекла, запахло пивом.
- Ай, об ихнее пиво еще порезалась!..
Дамир и Ленка ничего не слышали. Он думал о ней, а она о пошлости брака и пользе секса. Поезд набирал скорость, а их молодые тела беспощадно лишались калорий:
В будке киномеханика раздался треск, экран стал темным. В зале поднялся трехэтажный мат.
- Ну чего, сука кинокрут, не мог, что ли, пять минут подождать!
- Сволочь! Я сейчас этого гада заставлю кончить начатое:
- Свет хоть врубите!
- Классная киношка, да? Я бабы уже полгода не трахал.
- Пойдем морду ему набьем!
В зале что-то загремело. Открылась дверь, и все зажмурились от света. В проеме стоял прапор Корчагин.
- Отставить дебош! Всех на губу сдам, салаги! По казармам, мать вашу!
- Кинокруту вон наряд впарь за облом культурно-массового мероприятия! - выкрикнул кто-то из темноты. - Козел.
Трудно сказать, кто там что перепутал, и как этот фильм попал в клуб мотострелковой части под Черноречьем вместо положенных "Семнадцати мгновений весны". Бывает.
Кинокрут, кстати, дезертировал в этот же вечер:
2002, Самара