"Значит, беру я ее ноги на плечи..."
(из анекдота)Я люблю женщин. Люблю женское тело. Не модельное, не спортивное, - обыкновенное женское тело, не важно какого роста, не важно какого веса, тем более не важно, какой размер бюста. Люблю видеть, как женщина href='http://perec.ru/lib/article38/po/pol.htm' style='color: '>получает удовольствие. Очень люблю смотреть, как женщина доставляет себе удовольствие сама. Не люблю подсматривать, и никогда этого не делаю. Люблю, когда женщина знает, что на нее смотрят, и от этого возбуждается еще больше. Люблю самоудовлетворяться под мутным и пристальным женским взглядом. Люблю мастурбировать вместе с женщиной, когда мы сами контролируем свое возбуждение, соприкасаясь, разве что, губами. Но что люблю больше всего - это похотливый женский взгляд, говорящий о ее нестерпимом желании опуститься в омут разврата и похоти, животных удовольствий и плотских наслаждений. Такие желания обычно держат в тайне. Но если такую тихоню удается рассекретить, и если такую сладостницу удается убедить встретиться, забыв об условностях и рамках приличия - это самые лучшие минуты! Почему минуты? Потому что каждая минута, проведенная с такой малышкой, пульсирует сердцебиением в висках, застилает глаза сладкой пеленой и врезается в память на всю оставшуюся жизнь...
Не стану рассказывать как, но одно такое чудо 22-х лет забрело ко мне на огонек недавно. Очень хочется поведать миру об этой, слегка застенчивой и молчаливой домашней малышке-отличнице, оказавшейся одной из самых похотливых развратниц, встречавшихся в моей жизни. Описывая все, что у нас было, я смогу, что ли, пережить это заново, а мне этого ох, как хотелось бы...
Не знаю, обратил бы я на нее внимание в другой ситуации, или нет, но когда знаешь, что девушка идет на близость с незнакомым мужчиной с удовольствием, хочешь ее в сто раз больше. Так что, однозначно, я нашел ее милой. На ней была розовая непрозрачная блузка и длинная белая-в-цветочки легкая юбка. Все просторное, ничего облегающего. На ногах - изящные сандалии без каблуков. Невозможно было даже разобрать, есть ли на ней лифчик, и какого размера ее грудь. Русые, не доходящие до плеч, волосы, сережки-гвоздики в ушах, отсутствие какой бы то ни было краски и присутствие маленьких летних прыщиков на лице, - ничто, в том числе и сумочка на длинной лямке, не намекало на безшабашную близость. Кроме, конечно, повода нашей встречи. Казалось, она раскраснеется, как только я дотронусь до ее руки. Где-то так и было. Я хотел начать ласкать ее еще в такси, по дороге на квартиру, но ограничился лишь рукой на ее плече и легким поцелуем в щечку. Она вся сжалась в комок, не издав ни звука.
Не доехав до нужного адреса, мы остановились у ларька купить "горячительное". Она попросила взять ей "Лонгеров" (вот сила рекламы!). В маленькой, но уютной "явочной" квартирке я предложил ей располагаться, пока сам схожу в ванную, жара-то на улице неимоверная. Думал выйти к ней сотрясая достоинством, но отчего-то комплексанул. А когда вышел, увидел, что ни одна пуговка на ее блузке не была расстегнута. Вот, думаю, потряс бы хером перед скованной малышкой, она бы и убежала. Присел рядом, вынул Лонгер из ее руки, одной рукой обнял за талию, другой - повернул ее лицо к себе и поцеловал в засос.
Получилось. Обцеловывал лицо, облизывал шею и ушки, не касаясь ни груди ни под-трусиков, не гладя даже ноги. Она сидела почти бревном, ее руки не гуляли по мне, что меня несколько удручало. Но по тихому сопению и пыхтению было понятно, что лед тронулся. Я отпрянул от нее, чтобы увидеть возбуждение в ее глазах и... остался доволен. Расстегнув ее блузку до половины, я высвободил из бюстгальтера ее булочки, оказавшиеся очень аппетитными, с довольно большими розовыми сосками, похожими на груши. Потом я затащил на диван ее полненькие ножки, закатал юбку и слегка сдвинул в сторону трусики, открыв взгляду влажное лоно покрытое темными волосиками. Я делал это очень медленно, и все это время она послушно следовала моим действиям, полуприкрыв глаза и постанывая шепотом. Мне очень нравится такой ракурс. Девушка, вроде бы одета, но все ее прелести доступны!
Я взял ее руку и подвел к ее лобку, - помастурбируй. Таня (ну, ее на самом деле не Таня звали) улыбнулась и принялась еле-еле ласкать пальцами свой клитор. Я сидел напротив, поглаживая ее коленки и икры, и наслаждался, рассматривая ее ножки, грудки, возбужденные соски, пальцы, ласкающие промежность, и, конечно же, лицо, чуть вспотевшее и раскрасневшееся, с пересохшими тонкими губками и прикрытыми глазами.
Я частенько был свидетелем таких красот. Однажды, в пьяном угаре, на квартире моей дальней знакомой я был, букрально, окружен телами лижущихся и теребящих себя напившихся девчонок. Меня оккупировала сама хозяйка квартиры и, извиваясь и подпрыгивая сверху, пыталась возродить к жизни мой полуживой член, елозя им по всей плоскости своей промежности. Остальные (их было трое, все на одной кровати, все в теле, даже слегка полные - мечта) занимались только собой, даже не друг другом, подставляя мне разве что языки и губы. Комната тихо стонала и громко сопела. Чем все кончилось не помню, даже подробностей не помню, - был в стельку пьян... Одно помню точно - я так и не кончил. Рожденный пить, кончать не может. Но я с тех пор исправился.
Однако, это было лирическое отступление...
Мне казалось, что член в моих штанах становится больше, чем я. Я нагнулся и шепнул ей на ушко, - не останавливайся... Она приоткрыла глаза и, тихо постанывая, наблюдала, как я встал и снял с себя майку и джинсы вместе с трусами. Член пружиной вырвался наружу и ее взгляд был словно прикован к нему.
Я начал медленно онанировать перед ее лицом, выгибаясь, чтобы член коснулся ее очаровательных губок. Свободной рукой она гладила, даже больше держалась за мои волосатые ноги, а когда губы и член соприкасались, я отодвигался и убирал его. После нескольких таких "обманных маневров", заканчивавшихся улыбками, стонами и возбужденными смешками, я закатил шкурку и опустил головку ей в рот. Кайф - неземной. Никогда раньше не испыиывал подобных ощущений во время миньета. Она нежно ласкала мою головку язычком, а я, одной рукой обняв ее голову, поглаживая, как котенка, за ушком, а другой придерживая свой облизаный член, водил им по ее губкам, щечкам, носику, опуская в ротик, то чуть-чуть, то почти целиком. Ее пальцы ласкали клитор все быстрее и быстрее, ее стоны становились громче. Я нагнулся, поцеловал ее в губки и принялся водить членом по ее грудкам, иногда тряся его, задевая сосок, чтобы ток пронизывал ее тело со всех сторон. До этого момента она сидела с ногами на диване, и я стоял над ней, расставив свои ноги и закинув одну на диван, а сейчас я повернул ее ножки, чтобы они свесились с дивана, и чтобы я мог стать перед ней ровно. Она сказала, что ее одежда может помяться, поднялась и начала раздеваться. Я не стал ей помогать. Я смотрел на нее и мял рукой свой возбужденный член. В два мгновения Танюша была абсолютно голой. Я взял ее за руку и привлек к себе. Она была раза в полтора ниже меня, и голенькая, смотрелась еще меньше и беззащитнее. Мы обнялись и начали целоваться и нежить друг друга стоя. Я мял ее попку, грудь, ласкал и пощипывал соски, а она старалась погладить все поверхности моей тощей фигуры, поигрывая яйцами и подупавшим членом.
Я снова усадил ее на диван, широко раздвинув ей ноги, и уселся на пол перед ней. Пришла моя очередь заняться ее пушистым цветком.
Я и облизывал его, и покусывал, и посасывал, и засовывал пальцы во влагалище и в анус. Признаюсь, в попку вошло целых три пальца! Засунув пальцы глубоко в ее горящее лоно, я шевелил пальцами, стараясь задеть матку. Я думаю, ей это нравилось, - она только стонала и, вцепившись, сжимала покрывало на диване. Казалось, из покрывала польется вода. По ее то громким, то тихим стонам и всхлипываниям я никак не мог понять, кончает она или нет. Но все ее тело было покрыто потом, лицо было красным и возбужденным, а промежность, как и мои руки, была покрыта страстными соками. Она тихо ответила, - "да", и я не стал уточнять детали. Она привстала и потянулась ко мне губами, обняв и прижавшись ко мне.

А я-то еще не кончил, и не думал кончать. Хотя, вылизывая и обнеживая ее дырочки, я слегка подрачивал, поддерживая себя на пике чувств у врат оргазма, то одной, то другой рукой, мокрыми от соков моей возлюбленной.
Теперь по ней все было видно, она была измождена. Вставлять в нее свой, пусть не гигантский, но раскаленный болт, значило делать ей больно. Я раздвинул ее нежные половинки и, проведя влажным пальцем по анусу, спросил, - Можно сюда? Под моим чутким руководством она стала раком на диване, положив голову на подушку и, прогнувшись, задрала попку. И тут я взорвался! Вид этой беленькой пухленькой попки с влажными и возбужденными розовыми дырочками, выставленными мне напоказ, соки, которыми я, готовя, смазывал член, сделали свое дело. Я успел засунуть в эту желанную дырочку только головку, и сперма, как из бранзбойда хлынула внутрь. Я задвигался из последних сил, трахая Танюшу в зад извергающей сперму головкой, и, сжав ее бедро, что есть мочи, подрачивая ствол...
И не сразу с нее слез. Водил членом туда-сюда, пока тот не превратился в стручок. А потом обхватил эти прелестные бедра, и поцеловал в попку. В засос. Мечта, а не девушка. Жаль, не местная...